Автор Валентин Середа

Восьмилетний сын играет с маленькой (9 месяцев) сестрой. В папином ящике, на котором сфокусировалась Маша, много разных отделений и она их изучает, играя заодно фломастерами. Сидевший рядом Ростик, наблюдал и потом воскликнул:
— Она перекладывает их... Она разумная!

Самуилке (8 лет) очень нравятся истории о приключениях Самоделкина и его друзей. Как-то раз спрашивает:
— Пап, а Самоделкин и Карандаш — это же тоже X-Men?

Подходит внук Самуил (2 года 8 месяцев) и просит:
— Бабушка, вот эту книжечку мне почитай...
Бабушка виновато отвечает:
— Сэм... я в интернете сижу. Тебе в соседней комнате баба Галя обещала почитать...
Внук разворачивается и уходит. Со стороны кровати доносится копошение. Бабушка отрывается от монитора, и видит, что Самуил обложился на большой кровати всеми подушками и сел в центре с книжкой.
Бабушка спрашивает:
— Что это ты там делаешь?
— В интернете сижу!.. — отвечает внук.

Мама ненадолго вышла на кухню оставив сына (2 года 7 месяцев), которому очень нравится мультик «В поисках Немо», в одной комнате с младшим сыном (7 месяцев). Прошло короткое время и старший громко зовёт:
— Мама, мама, осторожно! Братик пополз в открытое море!

Самуил (2,5 года), обращаясь к бабушке:
— Ну, баба! Ну, бабочка!

Находясь в селе, правнук обычно ходит со своей прабабушкой, когда та идёт с ведром по чистую питьевую воду. И вот, как-то раз идёт баба (71 год), а сразу за ней вышагивает Самуилка (2,5 года) и придумал на полпути громко петь следующую песню:
— Куда идём мы с Пятачком — большой, большой секрет! И не расскажем мы о нём — о нет, о нет, и нет!!!

Положили сына (2,5 года) засыпать на ночь в своей кроватке, а мама его спрашивает:
— Ну, какую тебе сказку рассказать?
— Жили у бабуси... — сонно отвечает сын.
— Два весёлых гуся?
— Нет, две бабуси...

Жена увидела днём, как наш старший сын Самуил (2 года) поднял обломанный тюльпан и грызёт стебелёк. Говорит ему:
— Не ешь травку, ты же не козлик, это козлик кушает травку.
— А котик? — интересуется сын.
— Нет, не кушает.
— А собачка?
— Нет.
— А папа?